Ирина Решетник,
заместитель руководителя Группы по развитию лизинга
в Северо-Западном регионе РФ Международной
Финансовой Корпорации, кандидат юридических наук
Лизинг – динамично развивающееся явление. Особенности и тенденции развития судебно-арбитражной практики очень точно отражают динамику настоящего процесса. В связи с этим представляется важным остановиться на вопросах, которые анализируются арбитражными судами при разрешении споров по договорам лизинга.
В качестве самостоятельной категории выделяются сегодня споры, в которых суд определяет правовую природу спорного правоотношения. Основной вопрос, подвергающийся юридическому анализу, – соответствие рассматриваемого договора квалифицирующим чертам договора лизинга, заложенным в законе, а именно таким его характеристикам, как специфика структуры договорных связей и субъектного состава, наличие третьего обязательного участника отношений – продавца предмета договора лизинга; комплексный характер лизинговых отношений; специальное приобретение имущества лизингодателем в целях его предоставления на условиях лизинга лизингополучателю.
Квалификация спорного правоотношения становится задачей суда как в исках о признании соответствующих договоров недействительными, так и в процессе разрешения споров об их исполнении. И надо заметить, что подобного рода дела есть в практике большинства федеральных арбитражных судов. Остановимся на нескольких примерах.
В 1997 году ОАО “Северовостокзолото” заключило с ООО “Кривбас” договор, во исполнение которого передало в лизинг два бульдозера. В последующем обязательства лизингополучателем нарушались, в связи с чем дело стало предметом судебного разбирательства в ФАС Дальневосточного округа. Разрешая спор, суд указал, что заключенный сторонами договор не является договором лизинга ввиду отсутствия в нем такой существенной характеристики, как обязанность по приобретению предмета лизинга лизингодателем у определенного лизингополучателем продавца. Косвенным подтверждением данной позиции стало установление того, что “Северовостокзолото” не предупредило продавца имущества о его приобретении с целью передачи в лизинг конкретному лицу.
Приняв во внимание фактические действия сторон по исполнению договора, суд кассационной инстанции констатировал наличие между сторонами классических арендных отношений, регулируемых ¤1 главы 34 ГК РФ (постановление ФАС Дальневосточного округа от 3.04.2001).
Как правило, суды уделяют пристальное внимание разделам договоров об обязанностях сторон. Так, договоры, умалчивающие об обязанности уплачивать лизинговые платежи и содержащие в качестве основной обязанность лизингополучателя по погашению стоимости имущества, квалифицируются обычно судами как договоры купли-продажи с рассрочкой платежа. Интересно в этом контексте постановление ФАС Северо-Кавказского округа от 9.02.2000. В данном случае рассматривался договор, по которому ЗАО “Кубаньлизингмаш” приобретало цех по производству газированных напитков и передавало его в пользование ООО “Юг”. Договор содержал сведения о продавце, однако в качестве основной обязанности лизингополучателя упоминалась обязанность по погашению стоимости цеха. Суд отметил, что с учетом данных условий договора он носит смешанный характер и включает в себя как элементы договора аренды, так и купли-продажи с рассрочкой платежа.
Кроме того, довольно часто в практике возникает вопрос конкуренции норм о лизинге и иных разновидностях договора аренды. То есть вопрос о том, какими нормами следует руководствоваться, если одно лицо приобретает и передает другому здание, сооружение, предприятие, транспортное средство (нормами о лизинге или положениями соответствующих параграфов главы 34 ГК РФ)? Судебная практика вслед за законом подчеркивает критерий разграничения вышеупомянутых конструкций – это специальное приобретение имущества лизингодателем для предоставления его во временное владение и пользование по договору лизинга.
ФАС Восточно-Сибирского округа 23.11.1998 вынес постановление по делу, в котором ЗАО “Фонд реализации Программы социально-экономического развития Республики Саха (Якутия)” предоставило индивидуальному предпринимателю автобус с обязательством последнего выплачивать платежи за предоставленное право пользования. Поскольку из условий договора не следовало, что имущество приобретено специально для передачи в лизинг, суд сделал вывод, что заключенный сторонами договор является договором аренды транспортного средства и регулируется нормами ¤3 главы 34 ГК РФ.
Ст.2 закона “О финансовой аренде (лизинге)” определяет лизинговую деятельность как вид инвестиционной деятельности по приобретению имущества и передаче его в лизинг. Для приобретения объекта лизинга лизинговые компании, как правило, привлекают заемные средства. Актуальным в этой связи является вопрос о возможности и объеме финансирования лизингополучателем лизингодателя. Действующее законодательство и правоприменительная практика ответа на вопрос об объеме финансирования не дает. Вместе с тем сегодня сформировалась четкая позиция арбитражных судов, не допускающая финансирования лизингополучателем сделки купли-продажи в полном объеме и непосредственного ее финансирования таковым.
С юридической точки зрения данный подход основывается на нормах ГК РФ о притворных сделках. В подобных случаях лизинг прикрывает фактическую куплю-продажу. Указанным обстоятельствам придается правовое значение в постановлениях ФАС Западно-Сибирского округа от 27.11.2003 и от 28.05.2002. В частности, в этих актах дается оценка факта оплаты стоимости объекта лизинга непосредственно лизингополучателями. Упомянутые постановления базируются на том, что характеристикой договора лизинга является наличие цели финансирования у лизингодателя. По смыслу закона именно лизингодатель приобретает в собственность имущество, предназначенное для передачи лизингополучателю.
ГК РФ и закон о лизинге в качестве существенных условий договора лизинга прямо называют условия о предмете договора - объекте лизинга и о продавце объекта лизинга. Кроме того, анализ современного законодательства и правоприменения позволяет дополнительно выделить еще два условия, которые в законе прямо в качестве существенных не названы, однако по сути относятся к таковым, поскольку без их согласования исполнение договора лизинга вообще не представляется возможным. Это условия о сроке договора лизинга и о цене договора – о лизинговых платежах.
Предмет договора, являясь непременным существенным условием всякого договора, должен быть максимально четко отражен в его тексте. Не случайно ст.15 закона о лизинге содержит правило о том, что в договоре лизинга должны быть указаны данные, позволяющие определенно установить имущество, подлежащее передаче лизингополучателю. При отсутствии их в договоре условие о предмете не считается согласованным сторонами, а договор лизинга не считается заключенным. Так, в 2000 году ОАО “Российская угольная компания” и ЗАО “Шахта “Октябрьская” заключили договор лизинга, в соответствии с которым лизингодатель обязался передать лизингополучателю мехкомплекс и комплект оборудования. Рассматривая условия данного договора в последующем, ФАС Западно-Сибирского округа в постановлении от 15.01.2003 подчеркнул, что в нем не определен предмет, так как не указано, что именно входит в мехкомплекс и комплект оборудования. Вследствие вышеизложенного договор лизинга признан судом незаключенным.
В тексте договора обычно указывается конкретный продавец лизингового имущества. В виде общего правила в законе заложена норма о том, что выбор продавца осуществляет лизингополучатель, однако стороны могут отступить от этого правила. Действующий закон допускает ситуацию, когда выбор продавца будет осуществляться лизингодателем. Следовательно, в договоре обязательно должно быть указано, кто из сторон осуществлял такой выбор. Данный вопрос является принципиальным, поскольку непосредственно влияет на возложение ответственности и распределение рисков между сторонами. Так, если выбор продавца осуществлен лизингополучателем, лизингодатель не несет ответственности за такой выбор. И напротив, если выбор осуществлялся лизингодателем, он несет с продавцом солидарную ответственность в случае нарушения последним обязательств, вытекающих из договора купли-продажи.
Показательным в данном смысле является дело, рассмотренное ФАС Уральского округа (постановление от 2.10.2003). Из материалов дела следует, что ООО “Дорфонд” (лизингодатель) и ЗАО “Дорожно-строительная фирма “ПУДС и Б” (лизингополучатель) заключили договор лизинга, по которому лизингодатель обязался приобрести у ОАО “Арсенал” выбранное лизингополучателем имущество. В дальнейшем выяснилось, что лизингополучателю передано имущество ненадлежащего качества, вследствие чего встал вопрос о применении мер ответственности. Суд обратил внимание на то, что имущество было приобретено лизингодателем не у ОАО “Арсенал”, а у другого продавца – ЗАО “Торговый Дом “Брянский Арсенал”. На основании данного обстоятельства суд констатировал, что фактически выбор осуществлен самим лизингодателем, в связи с чем обоснованно признал, что в соответствии с п.2 ст.670 ГК РФ ответственность продавца и лизингодателя является солидарной.
Порядок, условия и сроки внесения лизинговых платежей определяются соглашением сторон. Если в договоре эти условия не определены, то в принципе исполнение должно производиться по цене, которая при сравнимых обстоятельствах обычно взимается за аналогичные товары, работы, услуги (ст.424 ГК РФ). Однако применение данного правила при лизинге может вызвать значительные сложности ввиду безусловной специфики каждой сделки. Поэтому представляется вполне правомерным вывод, прозвучавший в постановлении ФАС Московского округа от 10.10.2003, о том, что “...существенным и обязательным условием договора финансовой аренды (лизинга) является условие о цене договора”.
Кроме того, в судебно-арбитражной практике затрагивался вопрос об обязательности определения в договоре лизинга размера вознаграждения лизингодателя. В одном из дел, рассмотренных ФАС Уральского округа (постановление от 3.09.2003), ставился вопрос о признании договоров лизинга незаключенными, поскольку в них не был установлен размер вознаграждения лизингодателя. Надо заметить, что суд отклонил доводы истца, сославшись на то, что договорами определены размеры и сроки уплаты лизинговых платежей. Следовательно, хотя в разработанных некоторыми лизинговыми компаниями договорах сегодня и можно встретить указание размера вознаграждения, строго говоря, это условие обязательным для договоров лизинга не является. Очевидную актуальность сохраняет также вопрос о последовательности юридических действий сторон в процессе осуществления лизинговой операции. С практической точки зрения здесь важно определить, какой договор в данной системе юридических связей следует первым – договор лизинга или купли-продажи?
ГК РФ, как и специальный закон о лизинге, позволяют сделать однозначный вывод: первым в этой системе отношений заключается договор лизинга. Именно во исполнение договора лизинга лизингодатель заключает в последующем договор купли-продажи. Таким образом, российское законодательство устанавливает четкий алгоритм действий сторон при совершении лизинговой операции.
В договорной практике изложенный подход в настоящее время в целом выдерживается. Что касается судебной практики, то здесь, прежде всего, необходимо сослаться на постановление ФАС Московского округа от 15.05.2000, в котором суд подчеркнул, что законом установлена последовательность действий сторон при совершении лизинговой операции, и фактически определил, что на момент заключения договора лизинга лизингодатель не должен обладать правом собственности на объект лизинга.
Вместе с тем следует, к сожалению, признать, что федеральные арбитражные суды отдельных регионов не всегда последовательны в практической оценке настоящего вопроса, поскольку в нескольких случаях суды не обратили внимание на то, что договоры купли-продажи предшествовали договорам лизинга. Такие примеры есть, в частности, в практике федеральных арбитражных судов Северо-Кавказского и Московского округов. Так, в постановлении ФАС Московского округа от 13.04.2004 описывается ситуация, в которой договор лизинга заключен в 2000 году, в то время как договор купли-продажи - в 1997. В преамбуле договора лизинга имеется ссылка на договор купли-продажи, а в основном его тексте содержится указание на то, что лизингодатель ОАО “МТТ-Инвест” известил продавца фирму “Nokia Telekommunication OY” о том, что приобретенное им оборудование передается лизингополучателю ЗАО “Сотовая связь Калмыкии”. Сославшись на то, что, приняв оборудование, лизингополучатель выразил согласие с таким порядком приобретения имущества у продавца, Арбитражный суд абсолютно ошибочно заключил, что условия договора лизинга полностью соответствуют диспозиции ст.665 ГК РФ.
По данному поводу хотелось бы уточнить, что ошибки подобного рода, допускаемые судами, носят скорее эпизодический характер. Характеризуя же значимость затронутого вопроса, не премину заметить, что несоблюдение императивной нормы закона о последовательности юридических действий дает основание не применять для регулирования спорного правоотношения правила о лизинге.
Лизинговая практика последних лет часто возвращается к проблеме правового основания приобретения объекта лизинга, то есть к вопросу о том, на основании какого договора лизингодатель может приобрести в собственность лизинговое имущество. Системный анализ правил ГК РФ и специального закона, действующих в нормативном единстве, позволяет подчеркнуть, что объект лизинга может быть приобретен лизингодателем только по договору купли-продажи (поставки).
В этой связи интерес представляет дело, рассмотренное ФАС Северо-Западного округа (постановление от 15.09.2003). В данном примере оплата стоимости объекта лизинга была произведена векселями, следовательно, объект лизинга был приобретен лизингодателем в собственность по договору мены, а не по договору купли-продажи, в котором встречным предоставлением всегда выступает определенная денежная сумма. Акцентировав внимание на том, что исполнение договора осуществлено способом, не предусмотренным законом о лизинге, суд указал, что это не позволяет квалифицировать заключенный сторонами договор как договор лизинга.
Как известно, в течение срока договора лизинга лизингополучатель реализует право владения и пользования имуществом. Что касается правомочия по распоряжению, оно также может быть осуществлено лизингополучателем, но лишь с учетом определенных законом ограничений. Имеется в виду право лизингополучателя с согласия лизингодателя сдать лизинговое имущество в сублизинг, передать свои права и обязанности по договору другому лицу, отдать лизинговые права в залог и т.д. Сделки по распоряжению лизинговым имуществом и лизинговыми правами, совершенные лизингополучателем без согласия лизингодателя, ничтожны. И надо сказать, случаи признания указанных сделок недействительными известны российской судебно-арбитражной практике. К примеру, постановлением ФАС Московского округа от 18.06.2002 подтверждена недействительность договора сублизинга, заключенного ОАО “Митара” (лизингополучатель) и ООО “Фирма “Тратта” (сублизингополучатель) без согласия лизингодателя компании “NSI North Star Investments Limited”. В связи с этим суд обязал сублизингополучателя возвратить полученное по договору сублизинга имущество лизингополучателю.
Интересно также отметить, что лизингополучатель, даже не будучи собственником, является законным владельцем имущества, а значит, может защитить свое право, истребовав объект лизинга из чужого незаконного владения.
Так, в феврале 2004 года Арбитражный суд Калужской области рассмотрел иск об истребовании имущества из чужого незаконного владения, который был предъявлен ООО “Производственно-коммерческая фирма “Эталон-Сервис” к ООО “Компания РУС”. В 1999 году эти компании заключили договор аренды нежилого помещения, в котором “Компания РУС” была арендодателем, а “ПКФ “Эталон-Сервис” арендатором. В дальнейшем договор был расторгнут, и помещение возвращено арендодателю. Однако в возвращенном помещении осталось оборудование автомойки, находившейся у “ПКФ “Эталон-Сервис” в лизинге. Таким образом, утратив владение объектом лизинга, лизингополучатель обратился в суд за защитой нарушенного права. Суд первой и кассационной инстанции (постановление ФАС Центрального округа от 7.06.2004) признал требования лизингополучателя правомерными и иск удовлетворил.
Возможность лизингополучателя стать собственником объекта лизинга законодательно закреплена. Причем по смыслу закона (ст.624 ГК РФ) речь идет именно о выкупе, а не безусловном автоматическом переходе к лизингополучателю права собственности на имущество. Практически оформление отношений по купле-продаже возможно двумя способами: условия выкупа определяются в договоре лизинга либо в дополнительном соглашении. Выбор конкретного варианта зависит от усмотрения сторон, поскольку оба они в равной степени легитимны. Вместе с тем важно, чтобы условия выкупа достаточно детально были прописаны сторонами в соглашении. Практика показывает, что пренебрежение данным советом оборачивается сложностями при возникновении спора.
В качестве примера можно привести постановление ФАС Северо-Кавказского округа от 20.10.2003, в котором описывается следующая ситуация. В 1998 году ОАО “Адыгеяагроснаб” (лизингодатель) и ООО “Фирма “Экспресс” (лизингополучатель) заключили договор лизинга, согласно которому лизингодатель передает лизингополучателю закупленную в соответствии с его заявкой продукцию машиностроения на условиях финансовой аренды с обязательным выкупом. Условия выкупа в договоре определены не были. В связи с возникновением спора в апреле 2003 года лизингополучатель обратился в суд с иском к лизингодателю о признании права собственности на указанное имущество. Истец также просил суд обязать лизингодателя оформить передачу имущества и технической документации.
Суд кассационной инстанции, отправляя дело на новое рассмотрение в первую инстанцию, подчеркнул необходимость исследования согласованных сторонами условий выкупа, выяснения вопроса о том, были ли истцом исполнены обязательства по выкупу имущества, установления момента перехода права собственности. Очевидно, что только на основе всестороннего и полного исследования этих обстоятельств суд сможет дать надлежащую оценку правомерности исковых требований. Между тем при отсутствии документального подтверждения фактов задача, стоящая перед судом, представляется крайне непростой.
На основании вышеизложенного в заключение отмечу, что серьезное внимание к затронутым вопросам – это непременное условие успешного и взаимовыгодного сотрудничества лизинговой компании и лизингополучателя.
