Маргарита ШУБИНА могла бы стать
писательницей или художницей, но стала актрисой. Почти двадцать лет она играет
в Театре им. Моссовета. Театралы наверняка запомнили ее по легендарному
спектаклю "Калигула", где она играла с Олегом Меньшиковым, а также по
спектаклям "Вишневый сад", "Двенадцатая ночь", "Ошибки одной ночи", "Фома Опискин", "Ревизор", "Крошка Цахис"
и другим. Ну, а телезрители всей душой переживали за ее Надежду из сериала
"Неотложка", других не очень счастливых в личной жизни героинь из фильмов и
сериалов: "Черная вуаль", "Ростов-папа". "Марш Турецкого", "Семейные тайны",
"Эшелон", "МУР есть МУР-3"…
- Маргарита, так почему
все-таки вы не стали писательницей или художницей?
- Потому что мама, преподавательница русского языка и
литературы, сказала мне, что с моей неуемной энергией и неусидчивостью
невозможно будет по нескольку часов стоять за мольбертом или писать романы,
хотя я с успехом училась в художественном училище, а
став победительницей городской олимпиады, получила направление в Литературный
институт им. Горького, куда меня принимали без экзаменов. Во мне что-то
постоянно клокотало: я же по природе своей бунтарь. Никогда не была пай-девочкой. В школе меня выбирали председателем совета
дружины, с ребятами любила играть в казаки-разбойники, лазила по крышам -
словом, росла сорви-головой,
хулиганкой.
- И вы решили, что бунтарство
поможет вам стать хорошей актрисой?
- А я всегда кого-то изображала. Может, это помогло легко
поступить в ГИТИС, хотя конкурс был громадный. Отобрали только пятерых
мальчиков и четырех девочек. Я попала в число счастливчиков.
- Учиться тоже было легко?
- Мне учеба давалась нетрудно, хотя преподаватели нам,
студентам, внушали, что актерская работа – это постоянный труд. На четвертом
курсе я уже работала в Театре им. Маяковского, куда меня пригласил Андрей
Александрович Гончаров. С Ирой Розановой мы репетировали роль Маруси в "Закате"
Бабеля. В конце концов ни Ира, ни я в этом спектакле
так и не сыграли. Но зато я сыграла во многих других. Как и все молодые
актрисы, прошла через массовки, подружилась с артистами труппы. Но через год я
окончила институт. И вот тут произошло то, чего я до сих пор понять не могу:
меня приглашали практически все московские театры. Руководитель курса, на
котором я училась, Оскар Яковлевич Ремез шутил: "Радуйся, что тебя хотя бы в
ТЮЗ не пригласили". Я приняла приглашение Павла Хомского, и с тех пор работаю в
театре Моссовета.
- У вас здесь есть любимая
роль?
- Я играю роли, которые мне всегда хотелось играть. Ну,
разве не счастье было сыграть Цезонию в "Калигуле" с
самим Олегом Меньшиковым? Тем более что спектакль поставил Петр Фоменко. Это
был необыкновенный подарок судьбы. Очень любила спектакль "Бег", где играла Люську, с удовольствием играла Оливию
в "Двенадцатой ночи". Сейчас вместе с Сергеем Юрским занята в "Фоме Опискине", у меня замечательная роль сумасшедшей Татьяны
Ивановны. Также занята в "Вишневом саде", "Ошибках
одной ночи". Есть и премьерные спектакли. Два из них поставила Нина Чусова. Это "Ревизор" и "Крошка Цахис".
В первом играю Анну Андреевну, а Хлестакова – Гоша Куценко,
во втором у меня роль матери Цахиса, которого играет
Павел Деревянко. Сейчас это моя самая любимая роль.
- Театральные актеры не могут
обходиться без соблюдения каких-то определенных ритуалов.
- У меня только один ритуал - вовремя приехать на
спектакль, потому что мне всегда не хватает четырех-пяти минут. Даже если я
выезжаю за два часа, обязательно попадаю в пробку. В связи с этим надо мной в
театре уже шутят.
- Помню, когда по телевидению
смотрел "Неотложку", где вы сыграли врача, меня поразил актерский ансамбль.
Нечасто он работает так слаженно.
- Мы так понимали друг друга, что нам достаточно было
одного взгляда партнера. Мне казалось, что наша бригада смогла бы оказать
реальную помощь больному.
- Вас так хорошо подготовили
ваши наставники-медики?
- На съемочной площадке вместе с нами постоянно была
бригада из "Медицины катастроф". Естественно, мы общались с медиками,
перенимали их словечки. Многое из того, что услышали от них, использовали в
сериале.
- Что же сами научились делать?
- Давление могу измерить, так как мерила его во всех
сериях.
- У вас изменилось отношение к
"Скорой помощи" после "Неотложки"?
- Оно изменилось сразу же после начала съемок. Мы играли
не просто роли, а конкретных людей, которых видели вживую. Я видела и таких
женщин, как моя Надежда, так что это отнюдь не надуманный образ. Наши герои –
люди несчастные, измученные работой, за которую к тому же не всегда получают
достойные деньги. Теперь у меня к выездным бригадам самые теплые чувства. Я
сама вожу машину и стараюсь всегда пропустить неотложку.
- Наверняка вас узнают на
улице.
- После выхода сериала в театр на мое имя, например,
приходило много писем с… выписками из истории болезни: люди просили у меня
совета. Одна женщина обратилась с просьбой прислать ей слуховой аппарат, другая
– парик, который ей понадобился после химиотерапии. Высылали фотографии больных
детей, кардиограммы, просили: "Помогите!" Другие по-доброму беспокоились: "А что
же он вас не любит-то?" Мне запомнилось письмо, которое прислала одна
медсестра. Судя по всему, она писала его во время ночного дежурства, и на
листке сохранились следы слез…
- Смешные случаи на съемках
происходили?
- И это было. Как-то мы со Славой Бойко в форме врачей
"Скорой помощи" зашли в какую-то палатку купить что-нибудь из еды. С нами был
еще один актер, двенадцатилетний мальчик, весь окровавленный (понятно, что он
был загримирован). Но продавщица этого не знала и с ненавистью крикнула: "Вы бы
хоть ребенку сначала помогли, а потом уж что-то покупали!" Попытались объяснить
ей, что мы не врачи. "Кто же вы?" - спросила она. На что Бойко ответил: "Мы из
цирка". Перед сценой, когда героиню Юлии Черновой Арину откачивают после
отравления, актеру Михаилу Гуро показали, как
обращаются с воздухоотводом. Но на съемки принесли
совсем другой аппарат, и Миша никак не мог к нему приноровиться. Тогда он с
невозмутимым видом… передал аппарат Ярославу Бойко,
сказав при этом: "Воздухоотвод!" Тот, тоже не зная,
что с ним делать, протянул злополучный воздухоотвод
мне. Я, не растерявшись, обернулась к Юрию Оськину, игравшего роль водителя "скорой": " Потапыч, воздухоотвод!" В конце концов
режиссеру пришлось остановить съемку…
- В сериале "МУР есть МУР-3" вы снимались беременной.
- Вплоть до седьмого месяца я проездила в поездах – со
съемок на съемки. Поработала сразу в четырех сериалах. Правда, в "Возвращении
Титаника" у меня был совсем маленький срок, в "Эшелоне" выглядела просто
полной. А вот в "МУР есть МУР-3"
начала сниматься, когда была на пятом месяце. Но я честно сказала об этом
режиссеру Дмитрию Брусникину, на что он ответил: "А ты знаешь, это будет даже
интересно".
- В "МУР есть МУР" у вас были
совсем небезопасные сцены.
- Как-то по ходу действия нам надо было забраться на
крышу десятиэтажного дома. Страховки у нас не было, а еще дождик шел, так что
крыша оказалась скользкой. Женя Сидихин, помню,
пошутил: "Если что, за меня не хватайся". А я ему в ответ: "В случае чего
полетим вниз вместе!" Кстати, моя роль сначала была написана для… мужчины. Это
уже потом режиссер решил сделать из моего персонажа женщину, у которой только
одна работа на уме.
- Где снимаетесь сейчас?
- Снимаюсь много, и мне это очень нравится. У Александра
Павловского снимаюсь в картине с рабочим названием "Дети индиго". Это такая
полуфантастическая история. С Владимиром Долинским
играем очень странных персонажей. В Минске начинаются съемки картины
"Тунгусский метеорит", у меня роль экскурсовода.
- Муж тоже актер?
- Да, мы же вместе учились в ГИТИСе.
Работал в театрах Советской армии, им. Маяковского. Потом, когда родились дети,
начал заниматься бизнесом.
- У вас есть ощущение, что вы
за мужем, как за каменной стеной?
- Я вообще чувствую себя, как за каменной стеной. Это
связано и с мужем, и с детьми, и с Богом.
- Ваши пожелания читателям
газеты.
- Обязательно заводите семью, сохраняйте ее и старайтесь
беречь любовь. И, конечно же, не надо бояться рожать детей, потому что дети –
это счастье. Я, например, мечтаю о третьем ребенке, хотелось бы дочку.
Леонид ГУРЕВИЧ.